Две книги цикла «Крыша мира». Карфаген должен быть разрушен. Никто не знает, какая катастрофа надвигается на убежище в глубинах Кавказских гор, но все уже смирились с неизбежным. Все, кроме Змея. Только не любят здесь пророков и тех, кто выступает против системы. И потому ему путь один – в «каменный мешок», вместе с другими несогласными. Но смогут ли стены удержать того, кто уже достиг Крыши мира?

Три книги цикла «Возвращение». Фанфик-"альтернативное продолжение" произведения К.Н. Муравьева "Перешагнуть пропасть", "подхватывающее" оригинальное изложение событий главы 1 первой книги, глав 33 и 97+N четвертой книги, при N>10. Имеются отсылки к сюжетам повести "Живучий", "Технарь" и др.... Лена-Багира, она же Елена Александровна Стерпехова, лейтенант МВД, снайпер отряда специального назначения "Каппа", вошла в приемную генерала ФСБ Германа Ивановича Плещеева. На месте секретарши - никого. Заходи, кто хочешь. Лена пожала плечами, постучала, приоткрыла дверь

Ночной банкомат, одержимый демонами. Призраки и потусторонние голоса. Даже закрывшись в квартире, нельзя сбежать от кошмара. Ожившая женщина без головы. Монстр, поедающий дома. Падающие с неба белые лампы. Откуда все это в небольшом городе? И как вернуть назад былую реальность…

Попасть можно всегда! На деньги, в неприятности, в историю…. Или в другой мир! У меня и так всё было нормально, да и возраст, ну да, за сорок уже, но ведь не старик ещё. А попал-то вот как раз в пацана, умирающего. А у людей планы, в том числе и на мою, теперь, смерть. И только случай и помог выжить. И ни родителей, ни друзей, ни каких ещё знакомых бывшего владельца тела. Из наследства, высокий социальный статус, как выяснилось, ни от чего не защищающий.

Дэрил Диксон никогда не был хорошим парнем. Он совершал в своей жизни много ошибок, но не верил, что они приведут его в тюрьму. Мужчина оказывается запертым в Игре без шанса уйти оттуда, поговорить с родными или даже умереть. И все было бы как обычно, если бы однажды он не встретил Его. Но стоит ли доверять незнакомцу, даже если тот спас твою «жизнь»? К чему это может привести? И при чем здесь Мерл?

В Штаты меня занесло волей случая, который ком-то может показаться чем-то судьбоносным. Я должен был лететь на заключение сделки в Китай, но по прихоти таможни, или кто-там отвечает за посадку пассажиров, во время очередной пересадки, меня отправили не на тот рейс. Так вот, я оказался в Нью-Йорке, на крыше небоскреба, да еще и с бутылкой водки, в бумажном пакете. Моя история об испытаниях и моральном выборе, о борьбе с самим собой. О том как я проходил становление в статусе Бога. Ну и пусть Тупо Бога, но все же!

Царь Николай Второй сумел сделать очень многое. Он даже пришел к власти на двенадцать лет раньше в результате трагедии. И смог все-таки стать величайшим и русских царей, и среди всех монархов на планете Земля. А благодаря кому? Благодаря писателю и поэту Олегу Рыбаченко. Который теперь хоть и мальчишка, но уже князь и генерал. Снова вернулся в империю Россия, и служит императору. Заодно и занимается бизнесом. Хочет новые вершины покорить.

Четыре книги цикла "Другой мир". Столетиями властители царства мрака, вампиры и оборотни ведут беспощадную войну, невидимую человеческому взору. Бесстрашная Селин, воин-вампир, каждую ночь истребляет оборотней, влекомая неутолимой жаждой мести. Ее клан уверен, что вампирам удалось одержать верх над заклятыми врагами, но Селин подозревает, что у оборотней есть тайный план, сулящий гибель ее роду.

Две книги цикла «Ночная охота». Вампиры в последнее время оживились. Заметно увеличилась их активность в утренние часы, чего никогда не наблюдалось раньше, появилась опасная тенденция к укрупнению кладок, они стали лучше прятаться и благоразумно сторониться оживленных зон, зато нападения приобрели чуть ли не массовый характер. Я совсем одна на эту чертову прорву вампиров.

Что представляет из себя человек, если привычный социум со всеми его законами, правилами, догмами и традициями перестает существовать? Каким он видит мир вокруг себя? Что меняется в нем под давлением обстоятельств? Как он поведет себя в экстремальной ситуации или в случае необходимости тяжелого выбора, не отягощенный оценкой своих поступков и их последствий через призму социальной машины?